Дмитрий Пименов

Друзья в Большом Лесу

Иллюстрации: Ксюша Кошурникова

ЗАЙЧИК-СВЕТОФОР

Заяц покрасил себе одно ухо в красный, а другое в зелёный цвет. А посреди лба нарисовал жёлтый круг.
С удовольствием поглядел на себя в лужу-зеркало и торжественно сказал: «Теперь я оригинальный Светофор и смогу найти себе много-много друзей. Прямо сейчас и начну».
За словом – дело. Заяц-Светофор поскакал по Весёлой тропинке в сторону центральных кварталов Большого Леса.
Первым ему повстречался Вертикальный Ёжик. В шляпе-котелке, с длинным зонтом в руке, он крутился, как юла, и заунывно пел:
Злые, злые воли
Нас отягощают
Жаждой ненасытной
Лишнего и вредного.
Злые, злые воли
нас перегружают
самообвиненьями,
чувствами ошибки
и ложного стыда.
Где же, где же, где же
Этих злых, злых воль
Позвоночный ствол,
Чтобы топором
Обрубить его.
– Привет, Ёжик! – сказал Заяц. – Смотри, я – оригинальный Светофор. Давай, ты будешь моим другом.
Вертикальный Ёжик прекратил крутиться и задумался над предложением Зайца-Светофора.
Прошла пара минут молчания.
– Я стану твоим другом, когда придёт время, – ответил Вертикальный Ёжик и опять закрутился юлой, но уже без грустной песенки.
Заяц поскакал дальше по Весёлой тропинке. «Ёжику стало веселей от того, что я захотел подружиться с ним, – разговаривал Зайчик-Светофор сам с собой, – он больше не поёт свои причитания. Не зря я стал Светофором».
Весёлая тропинка повернула у Большого камня, и Заяц увидел чёрную минипантеру.
Размером она была, как крупная кошка, внешностью сильно походила на кошку, но тем не менее была минипантерой, а не кошкой. Всякий, взглянув на неё, сказал бы: «Какая красивая минипантера! Не то что какая-нибудь противная кошка».
Зайчик-Светофор очень обрадовался встрече. Ему нравилась чёрная минипантера. Сильно-сильно нравилась.
– Минипантера, я, видишь, какой оригинальный Светофор, стань моим другом, – сказал Заяц.
– Мы с тобой уже давным-давно друзья, ты просто забыл, – широко улыбнувшись, ласково ответила чёрная минипантера. – Но, – после небольшой паузы, добавила она серьёзным тоном, убрав с мордочки улыбку, – сейчас я иду по делу, которое должно твориться в одиночестве. Нашу дружбу оставим на другой раз.
И ушла.
«Значит, у меня есть друг, чёрная минипантера, – радостно прошептал зайчик, – Не зря я стал Светофором».
Весело поскакал он дальше по Весёлой тропинке.
Заяца-Светофора переполняла надежда быстро найти друзей. «Я такой оригинальный Светофор, со мной все будут дружить. На Весёлой тропинке я встречу новых друзей,» – думал Заяц. Ещё и радость от того, что у него есть друг – чёрная минипантера, приятно щекотала заячье сердечко. «Какая она красивая! Она дружит со мной!» – шептал Зайчик– Светофор. Он раздувался счастьем, как чайник со свежезаваренным чаем раздувается тёплым ароматом. Потому-то он и позабыл о главном правиле безопасности Большого Леса. Подземные пираты-телепаты отслеживают каждую мысль всякого жителя, они знают, куда кто пойдёт и что будет делать, и что будет думать и чувствовать. Засады подземных пиратов подстерегают жителей Большого Леса в самых неожиданных местах и в самых беззащитных состояниях духа.
Спасение одно – постоянно менять свои желания, планы и мысли, тогда пираты-телепаты не поймут, где расставить ловушку.
Подземные пираты – интересные персонажи. Придумавшего их можно заподозрить в том, что он имел в виду гномов, старых добрых гномов. Но нет. Пираты страшные лентяи, хаоты и безобразники. Не то что трудолюбивые и аккуратные гномы. Немало дикости прибавляет пиратам постоянное опьянение от сока подземных грибниц, который они сосут на каждом углу своих подземных дырок. И выглядят пираты совсем по-другому, чем гномы. Пираты похожи на чернильные пятна с неровными ручками и ножками.
Они почуяли Зайца-Светофора, который, позабыв об осторожности, держал в голове одно желание, и устроили засаду в укромном месте, там, где Весёлая тропинка проходит по тёмному тенистому оврагу.
Заяц увидел маленькие тени, летящие на него со всех сторон. Защищаться было бесполезно. Да, безобразники были маленькие и лёгкие, одной лапкой Зайчик-Светофор мог отбросить далеко в сторону с десяток пиратов. Но они своей телепатией знали каждое движение Зайца заранее. Пираты всегда оказывались сзади, били в незащищенные места и в конце-концов крепко связали Зайца сеткой из чернильных канатиков.
Ему предстояли страшные мучения. Страшный телепатический хохот подземных пиратов разрывал уши несчастного Зайца-Светофора и сверлил ему мозг противными мыслями. Безобразники тащили Зайца-Светофора на юг, подальше от центральных кварталов Большого Леса. Там, в Диких кустах расплагались многочисленные дырки-норы, ведущие к подземным пиратским островам. Зайчик-Светофор горько раскаивался в том, что потерял бдительность.
Но это ещё не конец!
Телепатия предупредила пиратов, что Зайца-Светофора придут спасать. Но что, когда и как будут делать спасители, было неизвестно. Они ведь соблюдали правило безопасности и не думали о своих планах.
Началось!
Прямо перед пиратами-телепатами с дерева спрыгнула чёрная минипантера.
Злодеи не смогли прочесть ни одной её мысли. Она просто-напросто не думала ни о чём.
Чёрная минипантера раскрыла пасть и выплюнула огромный голубой глаз, а вслед за ним ещё три зелёных глаза и два карих. Дальше – больше. На пиратов обрушилась градовая лавина огромных разноцветных глаз – фиолетовые, розовые, жёлтые серые, чёрные. Больше всего было фиолетовых.
Глаза летели и глядели. Грозно и укоризненно смотрели на пиратов-телепатов. Когда глаза сталкивались друг с другом в полёте, из них высекались страшные колючие искры и жалили беззащитных пиратов. Чёрная минипантера ни о чём не думала, летящие глаза тем более ни о чём не думали. Телепатия пиратов была бесполезна.
А сзади на них обрушился ещё один удар.
Вертикальный Ёжик стоял и молча мрачнел. Пираты-телепаты вдруг впали в страшную тоску и отчаяние. Они чувствовали себя такими ничтожными и во всём виноватыми, что сгибались в три погибели или падали сначала на колени, а потом лицом в землю. Это на них обрушились вся мрак и тоска. Та, которую обычно Вертикальный Ёжик раскидывал в заунынвные песни и вращение. Молчание и неподвижное положение доводило тоску Ёжика до злобного кипения. Пузырями ужаса и удушливым паром тоски она растекалась на всё мыслящее вокруг. Заяц-Светофор и чёрная минипантера тоже накрылись ужасом и тоской, но им было намного легче, чем пиратам-телепатам. Потому что у них не было телепатии.
Дождь глаз и ужасные пузыри тоски сделали своё дело: пираты валялись на земле и плакали.
Минипантера закрыла пасть и глазной град прекратился. Плачущие пираты в ужасе расползались подальше от места своего позорного поражения.
Ёжик начал вращаться и заунывно бормотать что-то неразборчивое. Тоска его была постоянной и ему нужно было непрерывно убаюкивать её песней и движением, чтобы не доводить до кипения.
Чёрная минипантера помогла Зайцу-Светофору выпутаться из чернильных канатиков.
Ёжик прервал унылое бормотание, остановился и сказал с важным выражением лица: «Пришло время нашей дружбы, и я поступил как твой друг».
И продолжил своё бормочущее вращение.
– Наша дружба круглая, как идеал. Куда бы мы ни ходили, мы все равно встретимся, когда будет надо, – сказала чёрная минипантера. И ушла.
«Какие хорошие у меня друзья. Они спасли меня, когда я совершил трагическую ошибку! Я потерял бдительность, но не пропал насовсем. Как хорошо, что я стал Светофором», – громко сказал Заяц сам себе. Конечно, рядом был ещё Вертикальный Ёжик, но он уже не слушал Зайчика-Светофора.

 

ОТКУДА У ЧЁРНОЙ МИНИПАНТЕРЫ ГЛАЗА

Однажды, давным-давно, Чёрная Минипантера проглотила звезду, упавшую с неба. Очень просто вышло. Лето. Ночь. Минипантера лежит на пеньке, зевает, спать собирается. Вдруг – бац! С неба темно-синего жёлтая звезда падает, а Минипантера пасть разевает.
Звезда прямо в пасть летит, лучикам между зубами проскользнула, и всё. В Чёрной Минипантере теперь живёт звезда, жёлтая, как Солнце. А зевала Минипантера, так широко и сладко, что глаза у неё при этом крепко закрывались. Звезду она не разглядела, лишь заметила, как будто в голове яркость непонятная мелькнула, а потом в теле поселилась какая-то теплота сама-себе-приятная.
Главное забыть об этом поскорее. Минипантера знала: если она будет о самой-себе-приятной теплоте думать, то привлечёт жадное и опасное внимание подземных пиратов-телепатов. Они очень любили всё интересное. Потому-то они и мучили ужасно тех, кто попадался им в плен. Очень уж интересно им было наблюдать мучения. Их телепатия была с гипнозом, и противными мыслями они могли сверлить чужой мозг. Когда их жертв корёжило изнутри, пираты занимались наукой, изучали «Теорию внешних проявлений душевных мучений».
Вот Минипантера и забыла о звезде. Но за день до рассказанных в предыдущей главе событий Чёрная Минипантера послушала Попугая Лектора. Он много лет прожил с учёным лектором, который только тем и занимался, что рассказывал всякие лекции о том, что, и как, и почему. Попугай всё запоминал и даже обдумывал. Когда лектор умер, попугай улетел в Большой Лес и там его прозвали «Объяснятелем», за его картавые песенки-объяснялки.
В тот день Чёрная Минипантера поймала на обед воздушного поросёнка. Прицельно прыгнула с верхушки высокой сосны, крепко вцепилась в добычу и ловко упала – так, что мягкое тело воздушного поросёнка смягчило удар о землю. Поросёнок оказался таким крупным и жирненьким, что Минипантера решила поискать, с кем бы разделить трапезу. Тут и пролетал мимо Попугай-Объяснятель.
– Попугай, давай попируем, – крикнула Чёрная Минипантера. Уговаривать Объяснятеля не пришлось. Начался пир.
Минипантера рвала добычу когтями и откусывала крупными кусками. Она быстро насытилась нежным поросячьим мясом и со сладким стоном повалилась на спину. Выставила раздутое брюхо кверху и слегка задремала. Сквозь тонкий, неглубокий сон она слышала песенку Попугая Лектора. Тот ел очень медленно, откусывал мясо мелкими кусочками и запивал мелкими глотками крови воздушного поросёнка, которая обильно текла из разорванного тельца. Попугаю Лектора было очень хорошо, а когда ему было хорошо, он пел песенки-объяснялки, даже во время еды. В полусне Минипантера слушала, как Объяснятель:
Объяснил, что Большой лес живёт на Земле во Вселенной.
Объяснил, что свет весь от звёзд.
От ближней звезды, Солнца, – яркий и теплый днём.
Холодный, искристый и блестящий ночью –
От маленьких звезд, который только кажутся маленьким, потому что они далеко.
Объяснил, что не Солнце над нами ходит кругами,
а мы с Большим Лесом на Земле ходим кругами вокруг Солнца.
Тут Минипантера в полусне и вспомнила о самой-себе-приятной теплоте внутри. Вспомнила и жёлтую вспышку. Её озарило: «У меня внутри звезда! Точь-в-точь такая же, как наше Солнце». И она уснула теперь уже глубоко. Проснувшись, Минипантера не забыла своего озарения. Стала размышлять. Быстро, короткими мыслями, чтобы подземные пираты-телепаты не учуяли. Она сделала несколько коротких размышлений, и ей всё стало ясно.
«Наше Солнце не ходит над нами кругом, а мы ходим под ним по кругу. Значит, под моим Солнцем внутри кто-то ходит по кругу. Ходит и смотрит на моё Солнце».
Это всё она подумала и тут же забыла, чтоб не привлекать пиратов-телепатов к такой интересной штуке. Вот и осталось от размышлений только то, что кто-то смотрит на Солнце внутри Чёрной Минипантеры. И таких «кто-то» много, как, например, нас много под нашим Солнцем. Осталась одна мысль и спряталась под зигзагами других мыслей, которыми Чёрная Минипантера держала оборону от пиратов-телепатов.
Когда Минипантера встретила Зайчика, ставшего Светофором, и тот предложил ей дружить, она поняла, что Зайчик забыл ВСЁ! Он забыл, что они с Минипантерой друзья! И скакал по Весёлой Тропинке! Никто ведь по ней не ходит, только Весёлые Мухи над ней летают. Весёлые Мухи – беглые из города, которые ни с кем в Большом Лесу не общаются. У них даже свой маленький лес внутри Большого Леса. Вот не общаются, и всё. Попугай Лектора тоже был из города, однако он быстро нашёл общий язык с обитателями Большого Леса и со всеми подружился. А Весёлые Мухи держались особняком. Они и Весёлую Тропинку для себя нарисовали. Это вовсе и не тропинка была – просто воображаемая линия, нарисованная летающими мухами. Если Заяц-Светофор не помнил таких важных вещей, то, конечно, он забыл и главную опасность Большого Леса – подземных пиратов-телепатов.
Чёрная Минипантера не стала ничего объяснять Зайчику-Светофору. Не имело смысла. Он весь светился и ничего не стал бы слушать. Ещё у неё было важное дело. Минипантера ушла, чтобы решить одну важную задачу.
Что будет, если каску наденет Гиппопотам?
Подумает, что он солдат?
Солдаты скажут, что он толстоват.
Скажут: «Не подходишь ты нам».
Тогда он в строители пойдёт.
Но и там работы не найдёт.
Скажут ему: «Ты слишком тяжёлый!
И вид у тебя в каске слишком весёлый!
Все будут над тобой смеяться!
И лестницы под тобой будут ломаться».
Чёрная Минипантера решила задачку и пошла по Кругу Дружбы. У всех добрых жителей Большого Леса есть правило – ни о чём не думая ходить время от времени по Кругам Дружбы. Чтобы встречаться с друзьями, не привлекая внимания подземных пиратов-телепатов. Эти злодеи совсем не чуют Кругов Дружбы. Добра у них в душе нет, вот и не чуют.
«Бедный Зайчик, – думала Минипантера, – так сильно обрадовался своей Светофорности, что забыл Круги Дружбы. Ищет друзей на Весёлой Тропинке, по которой только Весёлые Мухи летают и ни с кем не дружат. Попадется ведь прямо в сети пиратам-телепатам. Надо его спасать».
Пираты-телепаты и почуяли, что Чёрная Минипантера идёт на помощь Зайчику-Светофору. Но они не чуяли Кругов Дружбы, и Минипантера ни о чём не думала, когда шла на помощь. Потому, как вы помните, и выпрыгнула прямо перед ними так неожиданно.
И открыла пасть. Честно говоря, она не знала, что делать. И ни о чём не думала. Ведь нельзя думать, когда перед тобой пираты-телепаты. Просто пришла по Кругу Дружбы на помощь другу.
А те «кто-то», кто смотрел на Солнце внутри Чёрной Минипантеры, были весьма недовольны своей участью. Только смотреть на Солнце и всё? Разве ж это жизнь? И они страшно ненавидели подземных пиратов-телепатов, потому что жили внутри Минипантеры и понимали всё, что понимала она. Из-за противных пиратов-телепатов Чёрная Минипантера не додумала своих внутренних жителей до настоящей жизни! А ведь у них могла быть своя Земля, свой Большой Лес, свои руки, ноги, головы, друзья, дома и всё такое прочее... Была бы Настоящая Жизнь.
И когда Минипантера открыла пасть, эти «кто-то» почуяли виновников своей ненастоящей жизни и вылетели мстить. Они только смотреть умели, значит, во внешнем мире могли быть только глазами безо всего. Очень злыми. Они ведь не могли общаться, потому что были недодуманы, и очень от этого страдали. В душе у них накопилось много важного, чем они жаждали поделиться друг с другом. Это было как электричество, которое набирается в грозовых тучах. Потому они и выпускали молнии, сталкиваясь в полёте. Думать они ничего не думали, им просто-напросто нечем было думать, так что пиратские гипноз и телепатия на них не действовали.
Глаза нанесли пиратам-телепатам существенный урон, но подземные безобразники были твари весьма крепкие и умели держать удар. Если бы не Вертикальный Ёжик, Чёрной Минипантере пришлось бы весьма плохо.
Вертикальный Ёжик из-за своей жуткой печали вообще давно забыл о Кругах Дружбы. Где-то в глубине души в нём сохранилась смутная память о чём-то круглом. Вот он и крутился как юла, когда грустные песенки пел. Такая замена Кругам Дружбы. Когда Зайчик-Светофор предложил дружить, душа Ёжика немного ожила. Он даже чуть-чуть понял что-то. «Есть важные вещи кроме грусти моей. Дружба вот», – подумал Ёжик. Так и вынесло его по Кругу Дружбы на поле битвы с пиратами-телепатами. Вертикальный Ёжик растерялся и не мог ничего делать. Ему стало вдвойне против обычного грустно. Ёжик всегда чуял себя в чём-то виноватым, а здесь и сейчас – ещё больше виноватым, что не знает, как помочь Зайчику-Светофору и Чёрной Минипантере. Он даже забыл свою привычку грустно петь и вертеться. Но вы же помните, чем всё кончилось в предыдущей главе?

 

ПОПУГАЙ ЛЕКТОРА И ЖИЗНЬ

Побитые глазами из Чёрной Минипантеры и подавленные тоской Вертикального Ёжика, подземные пираты-телепаты рыдали в три ручья. Плакать им было полезно, но получалось редко, потому что они бездушные были. Бессердечные твари. Дело в том, что подземные пираты-телепаты из-за своего свинства мало что помнили. Жизнь в хаосе и агрессии, постоянное опьянение от сока подземных грибниц, – от всего этого ум нормально работать не будет. Но у них был телепатический архив. Всё, что они узнавали о чужих мыслях, откладывалось у каждого из них в мозгу особой солью. Накапливать эту соль сверх меры было очень вредно для пиратского-телепатского здоровья. А избавляться от неё можно было только слезами. Когда пиратам-телепатам приходилось плакать, они старались сделать это настолько обильно, насколько возможно. И сейчас, после позорного поражения они наплакали так много слёз, что в тенистом овраге образовался небольшой ручеёк. А тут летит Попугай Лектора, как всегда любопытный, и видит что-то новое. Это он очень любит!
– Ранее неизвестное течение жидкости, – сказал Попугай сам себе шепотом и опасливо огляделся, – Надо его скорее понять и объяснить, пока никто ничего не понял. Всё пойму и всем объясню, и никто ничего не будет знать, кроме того, что я скажу!
Попугай-Объяснятель крепко задумался на несколько минут. «Самым научным будет провести эксперимент,» – наконец решил Попугай и, смакуя, выпил из ручейка несколько крупных глотков. Ох! Опасная это была штука – слезы подземных пиратов-телепатов. Страшная, но интересная. В них, естественно, было много сока подземных грибниц, основного питья подземных пиратов. В сочетании с солью телепатического архива получилась очень неожиданная для Попугая Лектора смесь. К нему пришли все его мысли и воспоминания про покойного Лектора, те, что подземные пираты узнали своей телепатией. А сок подземных грибниц радостно опьянил чувства Попугая. Попугай-Объяснятель обалдел от счастья. У него в душе целиком был давно умерший Лектор. Радость Попугая выходила за пределы, но это было ещё не всё. Для настоящего чуда не хватало чуть-чуть. Луч Солнца вдруг скользнул в тенистый овраг, и в глазах у Попугая завертелись цветные кружочки и пружинки. Он встряхнул головой и увидел живого Лектора рядом. По всему Большому Лесу разлетелась усиленная эхом оглушительная песня Попугая-Объяснятеля.
Обычно он пел песенки-объяснялки тихо и заунывно: думал, так лучше запомнят. Это была его система. Лектор свои лекции читал очень оживлённо, но Попугай придумал собственную систему, он ведь всё обдумывал по-своему. А сейчас Попугай-Объяснятель орал, как тысяча щенят, попавших в рай.
Аха-ле-леле, Лектор, Лектор! А-а!
Аха-ле-леле, жив! Живой! Ура!!!
Когда Лектор мёртвым стал,
я очень грустный из города улетал.
В Большой Лес я улетел!
Улетел, улетеле-л улетете-ле-ле-лел
и много песен-объяснялок спел, спел.
А теперь Лектор здесь живой!
Вот лопну я от счастья, ой-ой!
Лектор щурился и улыбался. Ему всё было ясно, потому что умный. Он взял Попугая-Объяснятеля на руки, прижал к груди и нежно гладил по макушке. Собиралась привлечённая громкой песней публика.
Первым прискакал Зайчик-Светофор. От удивления он даже не сказал о своей Светофорности. Зайчик знал про покойного Лектора и не мог понять, почему он здесь живой? Потом подтянулся Вертикальный Ёжик. Передвигался он медленно, потому что путь его был по спирали, шел вперёд и крутился вокруг своей оси. Он же никогда не прекращал грустить и вращаться, чтоб грусть унять хоть немного. Перед Вертикальным Ёжиком светилось счастливое событие, а он загрустил ещё сильнее. Он чуял снаружи радость и не мог радоваться внутри себя. Такой неприятный контраст, тоску значительно усиливающий. Ему было грустно всегда, но чаще всего ему бывало так грустно, как никогда.
А ведь нежданная радость от воскресения Лектора могла закончится трагически.
У Попугая-Объяснятеля, в отличие от подземных пиратов-телепатов, было живое, трепетное сердце, оно быстро растрясло соль пиратского-телепатического архива. Лектор, не успевший толком нарадоваться жизни, почувствовал неладное.
– Как вдруг хорошо мне сейчас. Так хорошо, как не понять, если не испытаешь. Всегда думал, что не бывает ничего больше понятного. Оказалось иначе, – сказал Лектор, – но боюсь, кончится всё. Вот-вот ведь исчезну я насовсем. Живым не буду. Как же быть?
Попугай-Объяснятель ужаснулся.
– Если Лектор исчезнет, я забуду всё, что от него узнал, я сейчас так обрадовался от любви к нему, живому, что всё отдал ему, все свои знания. Кошмар! Вы забудете всё, что я вам объяснял, сами не будете знать, что происходит и где находитесь.
Вертикальному Ёжику стало хуже всех. Происходило нечто жутко-плохое, а он ничего не мог сделать, чтоб лучше стало. Он всегда ничего не мог делать, но обычно из-за его бездействия не бывало такого страшного, как сейчас могло произойти.
Зайчик-Светофор был переполнен своей Светофорностью, ничем больше сейчас жить не мог. Но трезвый ум подсказывал, что этим делу не поможешь.
А обстановка становилась ещё неприятнее.
Глаза, вылетевшие из Чёрной Минипантеры для удара по пиратам-телепатам, валявшиеся на поле битвы, до отвала наелись воздуха. Органов пищеварения глаза не имели, и поэтому целиком превратились в то, во что превращается всякая еда в нормальных организмах. В то самое вонючее, о чём вы подумали. Лежали кучками того самого, покрывшись отвратительными рёбрышками, сморщенные глазки зеленые, жёлтые, карие, голубые, серые, а больше всего фиолетовых. На них уже слетались полакомиться Весёлые Мухи. Ветерок нес противные испарения прямо к месту воскресенья Лектора.
Было тревожно и вонюче.
– Как противно исчезать, когда такая вонь, – захныкал Лектор.
Что делать? Задача была по уму только Чёрной Минипантере, и конечно, она появилась как положено, по Кругу Дружбы.
Всё понять ей было нетрудно. Чёрная Минипантера выслушала сбивчивые, взволнованные объяснения исчезающего Лектора, испуганного Попугая-Объяснятеля, Зайчика-Светофора, который не забыл напомнить, что он оригинальный Светофор, всё это – хором и на фоне унылых причитаний Вертикального Ёжика, который очень устал от того, что ничего не ясно. У любого другого от ералаша ум бы зашел за разум, и не один раз. Но Чёрная Минипантера была умом сильна. Долгие тренировки в решении задач не прошли даром. Минипантера знала, что очень похожа на кошку, и ей было важно силой ума не почувствовать себя кошкой. Это было трудно, всегда быть в нужной форме мыслей. Но у Минипантеры получалось, и она была всегда готова понимать важные вещи. Но понять мало! Что-то сделать гораздо труднее. Получится? Кажется, да!
Чёрная Минипантера раздулась от важности.
– Вникай! – обратилась она к Лектору, – Тебе надо жизнь в себе иметь. Жизнь – это во! Вот то, что у нас есть. Мы тебе её дадим.
– Как? – воскликнули все с надеждой.
Минипантера задумалась опять. Проворчала: «Какая противная вонь, думать мешает».
– Всё ясно! – торжественно заявила она. Спасение Лектора готово.
– Каждый из нас будет тебе жизнь давать, когда у нас её не будет, то есть в глубоком безжизненном сне. По очереди будем спать. И не просто спать, а будто насмерть из жизни выходить. А жизнь того, кто спит, будет у тебя живая. Только спать сам ты никогда не будешь, чтобы случайно не потерять эту жизнь.
– Тот, кто на данный момент времени, который сейчас, – очень важным тоном проговорила Минипантера, – кто не спал дольше других, тот пусть первый заснёт будто насмерть.
– Я сейчас очень счастлив от живого Лектора, даже не успел стать несчастным от страха, что мой друг исчезнет, – сказал Попугай-Объяснятель. – Когда счастлив, не можешь заснуть, чтоб счастье не кончалось.
Зайчик-Светофор заволновался.
– А если я засну и вдруг захочу что-нибудь на себе нарисовать. Это ж сильнее, чем быть неживым. Проснусь, – и всё! Лектор без жизни останется!
А с Вертикальным Ежиком ещё хуже. Ему всегда трудно было засыпать. Так трудно, как никому. Ёжик всегда себя ощущал в чём-то виноватым, а перед сном особенно. За то, что не сделал, пока не спал. Чувствовал, будто что-то ещё должен. А долг это такая штука, от которой грустнее всего.
Чёрная Минипантера понимала, что и ей самой трудно будет прямо сейчас быстро уснуть. Решив трудную задачу, она всегда долго и оживлённо продолжала думать над тем, как бы улучшить решение. С такой машинкой в голове скоро не заснёшь.
Она перебирала варианты. Победить себя волей и начать безжизненно спать? Убедить Попугая, что счастья будет ему многократно больше от того, что он жизнь другу на время отдаст? Доказать Зайчику, что желание рисовать по природе своей – доброе и не может навредить благородному делу? Или дать почуять Ёжику, что добрый поступок может стать таким огромным, что побольше, чем грусть, будет?
– Ёжик, – решила Чёрная Минипантера, – ты ведь очень устал, ты всегда «очень устал». Тебе и спать. А Лектор живой будет, счастье вон какое! Договорились?
Вертикальный Ёжик согласился. Грустные почти всегда соглашаются. Заснул, и все вздохнули с облегчением. И тут же с отвращением сморщились – то самое противненькое, во что глаза превратились, основательно испортило воздух.
– А с вонью что? – спросил Лектор.
– Проблему решат Весёлые Мухи, – спокойно ответила Чёрная Минипантера.

 

ВЕСЁЛЫЕ МУХИ ОТКЛАДЫВАЮТ СЕРДЦА

Глаза, вылетевшие из Чёрной Минипантеры, воняли сильнее и сильнее. С невероятной скоростью тошнотворный запах расходился по Большому Лесу.
У глаз всё было ускоренное. Быстро они надумались внутри Минипантеры. Быстро победили в битве подземных пиратов-телепатов. И совсем быстро наелись воздухом. Ведь Минипантера не додумала им внутри себя планету с воздухом. И не создала систему разумного питания. Вот радость от победы и разыграла непонятный для них аппетит. А воздух в Большом Лесу такой вкусный! В нормальных организмах еда идёт на строительство и энергию, а отходы выпадают гнить и вонять. Глаза не имели что строить и на что энергию тратить, – не додумала им Чёрная Минипантера таких сложных вещей. Вот и случилось самое простое, противное и вонючее, что с едой бывает. Причём значительно противней и вонючей такого же от нормальных живых существ.
Ну кому такое могло понравиться?! Ясно, кому!
Тем, кто не хотел иметь ничего общего с нормальными жителями Большого Леса. Весёлым Мухам. Для них вонь была аппетитной радостью. У них был отдельный мир – маленький лес, особая Весёлая тропинка для полётов-прогулок и свой собственный вкус ко всему. Вонючие останки зеленых, жёлтых, карих, голубых, серых, а более всего фиолетовых глаз, – праздничное застолье досталось Весёлым Мухам! Раньше такой вкусноты в Большом Лесу им не попадалось. Прямо Новый год! Всем своим племенем они уселись на гадкие скрученные кучки. Громкое довольное чавканье разнеслось далеко вокруг.
Наевшись, они решили, что раз так всё прекрасно, то хорошо бы новых Весёлых Мух сделать. Чтобы они в таком счастливом мире мушиную радость увеличили. Запели песню хоровую:
Было-было-было
у нас веселье.
К нам приплыло
Угощение.
Мы устроим новоселье,
увеличим население!
Ах, мы ели-ели-ели,
а теперь мы сели-сели
Делать много
Новых мух.
С нами тело,
С нами Дух!
Стали откладывать свои личинки в останки глаз. Личинки – маленькие белые сущности Мух. В питательной вонючке из них обычно вырастают новые Весёлые Мухи. Но этих ждала иная судьба!
Вернёмся немного назад.
Заплаканные подземные пираты-телепаты доползли до Дикий Кустов и нырнули в свои подземные норы. Сок подземных грибниц, – вот чего они жаждали. Вязкая горькая жидкость решала все проблемы. Высасывать её приходилось из тонких веточек, мелкими каплями. Чтоб набраться пьяного веселья уходило немало времени и сил. Приходилось долго ползать в сочных сетях. Но оно того стоило! Всё становилось очень простым и диким.
Пираты-телепаты не просто утешили горе от своего поражения, они ещё решили отомстить. «Во всём виноваты глаза. Потому что их легко можно замучить», – такая пьяная «логика» была у глупых безобразников. Пираты-телепаты, собравшись в мрачную кляксо-тучу, направились обратно к месту битвы, чтобы схватить глаза и притащить их к себе в подземные норы. А потом как следует поиздеваться.
Добрались они туда как раз к тому моменту, когда Весёлые Мухи уже улетели по своим делам. Подземные пираты начали хватать глаза. Но Весёлые Мухи высосали всё самоё жидкое и гадкое из вонючих глаз, только в сердцевинках оставили комочки для своих личинок. Потому и тошнотворный запах исчез. Обезвоженные глаза рассыпались как песок в тонких, неровных лапках пиратов-телепатов. Личинки Весёлых Мух не растерялись и все запрыгнули внутрь пиратских тел. Надо же им где-то жить?!
А в личинках Весёлых Мух главное было веселие. Бескорыстное и наивное, потому что они – совсем зародыши, младше, чем новорождённые младенцы. Мрачные, злые пиратские-телепатские внутренности вдруг получили неизвестную сладость, свежую как ягодка, чистую как роса. У них появились настоящие сердца! Раньше они жили злой телепатией, могли различить в живых существах только мысли, а теперь поняли, что у всех тоже есть внутри такие трепетные ягодки. Им изо всех сил захотелось дружить со всеми остальными жителями Большого Леса. Взявши друг друга за лапки, пираты-телепаты весёлым чернильным облаком понеслись искать своих бывших врагов.

***

Вертикальный Ёжик спал будто насмерть, отдавая жизнь Лектору на время. Чёрная Минипантера, Зайчик-Светофор и Попугай-Объяснятель слушали рассказ Лектора о том, что с ним происходило, пока он был мёртвым.
– Отличаясь от большинства существ разумных более глубоким сознанием, я был готов ко всему после смерти, – Лектор сделал паузу, потер переносицу и высморкался. – В момент умирания был произведён окончательный анализ последующих возможностей. Остались два варианта развития ситуации: либо я исчезну насовсем, либо я всё пойму до конца. Что в итоге? Во-первых, я не исчез, вот он я. Во-вторых, до конца я ничего не понял. Только приблизительно. Я живой – это точно. Больше ничего не ясно.
Первым от этой галиматьи заскучал Зайчик-Светофор. Он заныл.
– Если один из нас всегда будет спать, то мы никогда не соберёмся всей компанией целиком. Вот сейчас Вертикального Ёжика нет с нами, и без его грустных песенок так невесело. Они забавные. А если вдруг налетят подземные пираты-телепаты? У нас будет не хватать одного бойца!
Зайчик-Светофор накаркал. На компанию друзей в один момент со всех сторон навалилась обезумевшая от счастья орда пиратов-телепатов. Вместе с живыми весёлыми сердцами они получили скорость и ловкость вдвое, а то и втрое больше, чем имели в своём злобном состоянии. Сопротивляться было бесполезно. В один миг Лектор, Зайчик-Светофор, Попугай-Объяснятель, Чёрная Минипантера и спящий будто насмерть Вертикальный Ёжик были полностью облеплены дикими кляксами. Все приготовились к самому худшему. Казалось, что впереди уже никогда не будет нормальной жизни, а одни лишь мучения в подземных норах. Но что-то было не так.
– Я не понимаю, почему я так счастлив? – вдруг воскликнул сквозь пелену пиратских тел Зайчик-Светофор. Он же совсем недавно был в плену у бессердечных пиратов-телепатов и почувствовал разницу.
– Смотрите, Ёжик улыбается во сне, – закричал Попугай, вытащив клюв из кучи облепивших его пиратов-телепатов. – Он ведь никогда раньше не улыбался.
И действительно, спящий Вертикальный Ёжик улыбался так широко, что его рот раздвигал плотную массу пиратов, его покрывающих.
– Я ощущаю какие-то колебания, – послышался приглушённый голос Лектора. – Своим характером они напоминают вибрации в кровеносной системе человека.
– У них теперь есть сердца, настоящие живые сердца, – сказала Чёрная Минипантера, аккуратно отодвинув пиратов-телепатов от своей пасти, – очень добрые и весёлые сердца, и они нас обнимают. Добрые, но немного хулиганистые.
На этих словах она чуть не поперхнулась от того, что несколько партов полезли к ней прямо в глотку. Она аккуратно вытащила их, чтобы случайно не проглотить, и ласково погладила.
Конечно, пираты-телепаты остались озорниками. Они ведь могли сразу своим гипнозом сообщить, что стали добрыми. Но им хотелось сделать сюрприз. Чтобы сначала все жутко испугались, а потом дико обрадовались. Так и получилось.
Радость была неимоверной: самое страшное зло Большого Леса стало добром. Весёлые пираты-телепаты разомкнули свои облепляющие объятия и начали задорно плясать вокруг компании своих новых друзей. С помощью гипноза они передавали столько восторга и счастья, что в пляс пустились все. Казалось, что даже спящий будто насмерть Вертикальный Ёжик пританцовывает во сне.
Но что случилось с весёлыми пиратами-телепатами? Они вдруг остановились и тревожно замахали тонкими лапками. Даже без гипноза было видно, что они сильно испуганы и опечалены. Дело было в том, что личинок Весёлых Мух не хватило на всё племя подземных пиратов-телепатов. Те, которым достались сердца, были так беззаботно счастливы, что убежали дружить, забыв про своих бессердечных сородичей. И теперь те, что остались злыми, посылали обиженные и гневные телепатические сигналы. Бессердечные почуяли, что у добрых есть что-то очень хорошее, и сгорали от злобной зависти.
Чёрная Минипантера первой из всей компании разобрала хаотичные гипнотические сигналы, которыми пираты-телепаты объясняли новым друзьям своё горе. Она не на шутку встревожилась.
– Бессердечные станут значительно злее, чем раньше. Они будут мстить за то, что им не досталось такого великого и непонятного для них счастья, – объяснила она друзьям. – Я не знаю, что с этим делать.
Но их новые друзья, добрые пираты-телепаты телепатическим совещанием быстро придумали решение проблемы. Они вообще никогда глубоко не задумывались и всё решали быстро.
– Тех наших собратьев, которые злые, надо воспитывать и дрессировать, будто они малые дети. Мы этим займёмся. Мы теперь добрые – значит, легко сможем сделать доброе, обучить их добру, – сообщили они телепатическим гипнозом свое решение и умчались на юг, к Диким Кустам, заниматься воспитательной работой.
– Они дети, малые дети, у них сердца младенческие, – глядя вслед пиратам-телепатам, сказала Чёрная Минипантера, – а дети, они ведь про всех остальных думают, как про детей. Им все кажется очень простым. Боюсь, что на самом деле всё гораздо сложнее.